Важнейший компонент ответственности правительства. От редактора

Политические силы превратили программу правительства в поле для самоутверждения. Повод действительно найден: можно просто подвергнуть программу жесткой критике или заявить в сравнительно мягких формулировках, что «будем голосовать против» - и все, статус оппозиционера готов. Тем более что программа небезупречна, и объекты для критики в ней найти несложно.

Дашнакцутюн, к примеру, распространила заявление, согласно которому, «программа была разработана с таким подходом, чтобы избежать ответственности и не быть подотчетными общественности», а ожидаемый 5-процентный экономический рост сочла недостаточным для того, чтобы назвать экономическую политику революционной. И поскольку эти обвинения практически не отличаются от обвинений остальных политических сил и «экспертного сообщества», стоит остановиться на этих вопросах подробнее.

Начнем с 5-процентного роста. Они правы, 5 процентов – действительно не очень впечатляющая цифра. В Армении бывали более впечатляющие цифры (реальные или нарисованные – в данном случае не столь существенно). Но предъявляющие такое «обвинение» и сами должны бы отлично знать, что главное не процент роста, а его качество. К примеру, можно разрушить центр столицы, распродать землю своим приближенным по копейкам и получить 10-12-процентный рост за счет строительного бума, или просто продать побольше медной и молибденовой руды и обеспечить «как минимум, 7 процентов роста», однако едва ли это приведет к каким-то революционным сдвигам в экономике. А если обеспечить лишь 5-процентный рост, но не за счет отраслей, основанных на экспорте ископаемых, другой готовой продукции и высоких технологиях, то это будет революционный перелом. Удастся ли властям его осуществить – это уже другой вопрос, но факт остается фактом: высокие или низкие проценты роста не имеют ничего общего с революционностью или нереволюционностью экономических процессов.

Теперь – о «подходе, чтобы избежать ответственности и не быть подотчетными общественности». С первого взгляда кажется, что в этих словах есть логика: нет конкретных цифр – нет и элементарной ответственности за необеспечение этих цифр. Но это – только с первого взгляда. В действительности в демократических странах совсем иные механизмы ответственности. В демократических странах власти ответственны перед народом по той простой причине, что к власти их привел сам народ, и, независимо от цифр, если народ будет недоволен их работой, на следующих выборах они просто потеряют эту власть. Большей ответственности и «подотчетности» и быть не может. А Серж Саргсян, к примеру, давал вполне конкретные предвыборные обещания, насыщенные конкретными цифрами: обещал повысить зарплаты в 2-3 раза, вдвое сократить бедность и прочее. Ни одного из обещаний он, естественно, не исполнил. Более того, уровень бедности продолжал расти, и на второй же год его президентства экономика вместо «как минимум, 7-процентного роста» зарегистрировала 14,2-процентный спад. И что, отчитался ли он тогда за это перед общественностью, считал ли себя ответственным за это? Он в этом просто не нуждался, потому что стал президентом не голосами народа, и на следующих выборах тоже не полагался на народные голоса. Ну а перед теми, благодаря кому он стал президентом и собирался стать им во второй раз, ему отчитываться не приходилось: от экономического коллапса они только выиграли.

Иначе говоря, если власти в стране формируются волей народа, власти эти так или иначе подотчетны народу (независимо от того, давали ли они обещания, выраженные в конкретных цифрах). Неважно, объявишь ли ты, что промышленность в этом году возрастет, скажем, на 9,2 процента, а в конце года заявишь, что так и произошло, или пообещаешь, что люди в течение года станут счастливее, и к концу года объявишь, что, по данным НСС, коэффициент счастья людей возрос, скажем, на 23,1 процента. Если люди почувствуют, что живут лучше, то и на следующих выборах проголосуют за эти власти, в противном случае – не проголосуют. И правительство это отлично понимает.

И это важнейший компонент ответственности правительства.

Армен Багдасарян